Вице адмирал угрюмов герман алексеевич. Адмирал ФСБ (Герой России Герман Угрюмов)

Чечня дала улице Дагестанской новое название — имя генерала ФСБ Германа Угрюмова. Наведение конституционного порядка в республике успешно завершилось именно с его приходом. Благодаря его агентуре удалось раздробить чеченских сепаратистов, ликвидировать несговорчивых и переманить на свою сторону уставших от войны. Ахмат-хаджи Кадыров стал генералу другом, а сын Рамзан Кадыров спустя десятилетие отдал Угрюмову дань памяти.

Герман Угрюмов стал вторым военачальником, воевавшим в Чечне и увековеченным в названиях грозненских улиц. Первым был "окопный генерал" Геннадий Трошев. Сразу после его смерти в 2008 году Рамзан Кадыров велел дать его имя улице Краснознаменной в столице Чечни. Угрюмов ждал такой чести 13 лет после внезапной смерти 31 мая 2001 года, на следующий день после присвоения ему звания адмирала.

Кончина замдиректора ФСБ и руководителя Регионального оперативного штаба на Северном Кавказе сразу обросла слухами. Неназванные источники в СМИ и позже блогеры-чеченцы писали, что никакого сердечного приступа и семи микроинсультов у адмирала не было. А было то ли самоубийство после визита некоего гостя из Москвы, то ли отравление, организованное директором ФСБ Николаем Патрушевым и полковником ФСБ Аркадием Дранцом. Писали, что вдове адмирала не давали вскрыть гроб, а наутро после поминок ее нашли мертвой.

Но, несмотря на эти фантазии, в октябре прошлого года вдова с детьми и внучкой приезжала в город Михайловск Ставропольского края, где был открыт мемориальный комплекс памяти Германа Угрюмова. Инициатором и меценатом возведения этого памятника выступил предприниматель, а в прошлом подчиненный адмирала Аркадий Дранец.

Ну, а Николай Патрушев свое почтение бывшему подчиненному засвидетельствовал вчера, открывая мемориальную плиту на улице Угрюмова в Грозном. "Я хочу подчеркнуть, мы не только работали с Германом Алексеевичем, но и были друзьями. Он защищал конституционный строй Чеченской Республики и России. Делали мы это все вместе, с душой, — отметил бывший директор ФСБ, а ныне секретарь Совбеза России. — Я думаю, что душевность Германа Алексеевича передавалась тем людям, с которыми он общался, работал, в том числе передалась и вам".

Другом считал Германа Алексеевича и Ахмат Кадыров, как пишет в своем блоге его сын Рамзан. Факт их приятельских отношений был замечен и одним из полевых командиров Апти Баталовым, который сейчас живет в эмиграции в Лондоне. Свели тогда еще генерала и муфтия чеченские "воры в законе", работавшие агентами влияния ФСБ, утверждают источники сайта "Русская мафия". Первые встречи Угрюмова и Кадырова-старшего проходили в московской квартире "авторитета" Руслана Атлангериева.

По информации автора книги "Адмирал ФСБ (Герой России Герман Угрюмов)" Вячеслава Морозова, ее главный персонаж убедил муфтия и других полевых командиров пропустить российские войска в Гудермес в 1999 году. За взятие этого города без боя Угрюмов получил звание Героя России. О старшем Кадырове в интервью газете "Известия" будущий адмирал говорил так: "Сейчас можно по-разному относиться к кандидатурам, которые выбрал федеральный центр (я имею в виду Ахмада Кадырова, Беслана Гантемирова и других), но они чётко определили свою позицию по отношению к ваххабитам. Они открыто размежевались с бандитами и с оружием в руках доказали свою позицию. Я считаю, что сам факт того, что такое размежевание произошло, — главная победа".

Сепаратисты тоже считают, что именно чекистская работа на раскол "освободительного" движения помешала им победить. "Именно Угрюмов подготовил и добился подписания авторитетными представителями чеченских больших тейпов "беной" и "алерой" соглашения с российской федеральной властью о том, что они будут запрещать своим юношам вступать в "незаконные вооруженные формирования", — пишет Бек Аккинский, один из подельников Джохара Дудаева.

Будучи контрразведчиком сначала на Каспийском флоте, затем на Тихоокеанском и, наконец, в центральном аппарате ФСБ, где ему поручили отвечать за наведение конституционного порядка в Чечне, Угрюмов большое значение придавал агентурной сети. Благодаря чеченским помощникам ему удалось заманить в ловушку полевого командира Салмана Радуева и схватить министра госбезопасности самопровозглашенной республики Ичкерии Турпал-Али Атгериева.

Чеченским сепаратистам контрразведка не раз путала карты, поэтому одной из главных задач они ставили дискредитацию ФСБ. Для этого частенько использовались либеральные СМИ. После того, как Арби Бараев осенью 1998 года отрезал и выкинул на дорогу на всеобщее обозрение головы трех британцев и новозеландца, его тут же стали называть агентом ФСБ. Вячеслав Морозов полагает, что эта дезинформация была выгодна, прежде всего, "президенту Ичкерии" Аслану Масхадову, который таким образом очернил не только спецслужбы, но и своего врага Бараева, подчинявшегося Хаттабу и кровожадностью порочившего чеченскую освободительную идею. Арби уничтожили вскоре после смерти Угрюмова. По словам генерал-майора ФСБ Александра Здановича, эту операцию планировал адмирал, но не успел осуществить сам.

Угрюмова сепаратисты обвиняли в особой жестокости к чеченцам. Утверждалось, что он задумал ракетный удар по центру Грозного в 1999 году, когда под обстрел попал роддом и были убиты роженицы и младенцы.

В 2002 году пресса предъявила Угрюмову еще один "скелет в шкафу". Его назвали "куратором программы взрывов" в Москве и Волгодонске, а также сорвавшегося теракта в Рязани. Основано оно было на признаниях террористов-карачаевцев Тимура Батчаева и Юсуфа Крымшамхалова. Они были причастны к взрывам, но только через три года решились признаться, что оказались одурачены агентами ФСБ и, устраивая теракт во имя свободы чеченского народа, на самом деле действовали в интересах Германа Угрюмова. Потом какие-то комментаторы приписали Угрюмову слова о том, что если для прихода к власти Путина понадобилось взрывать дома, то "сколько же придется пролить крови, чтобы его оттуда убрать?". Якобы, эта фраза и стала причиной неожиданной смерти адмирала.

Все эти разоблачения продиктованы чувством мести контрразведчику, благодаря добросовестной работе которого Чечня осталась в составе России. Нынешний глава республики Рамзан Кадыров считает, что Герман Угрюмов успешно руководил "сложной и многосторонней деятельностью по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом" и "внес большой вклад в обеспечение безопасности государства, сохранение суверенитета". Этим он заслужил, чтобы его именем называлась улица в восстановленном Грозном.

Родился 10 октября 1948 года в городе Астрахани в семье рабочего. Русский. Рос и учился на станции Бишкиль Чебаркульского района Челябинской области, где родители работали на элеваторе. После школы уехал в Астрахань поступил в судоремонтное ПТУ.
В 1967 году по направлению военкомата поступил в Каспийское высшее военно-морское училище имени С. М. Кирова в городе Баку. Учился на химическом факультете, был заместителем командира роты. По окончанию училища в 1972 году направлен для прохождения службы на Каспийскую военную флотилию, назначен старшим помощником командира большого пожарного катера.
С 1973 года уже командовал этим кораблем. За умелое управление и личную храбрость проявленные при тушении пожара на Бакинских нефтяных промыслах был награжден медалью "За отвагу на пожаре".

В 1975 году был привлечен на работу в военно-морскую контрразведку Комитета государственной безопасности (КГБ). После окончания Высшей школы КГБ СССР в Новосибирске капитан-лейтенант Угрюмов был направлен на ту же Каспийскую флотилию. Оперативную работу начал в Военно-морском училище имени С. М. Кирова, на факультете иностранных студентов. Досрочно ему было присвоено звание капитана 3-го ранга. С 1979 года - начальник особого отдела Каспийского ВВМУ.

В 1985 - 1992 годах возглавлял Особый отдел Каспийской военной флотилии. Работал в сложных условиях - деятельность Народного фронта Азербайджана, межэтнические столкновения, развал СССР и т.д. Участвовал в спасении русских и армянских семей во время погромов, руководил выводом Каспийской флотилии, военно-морского училища в Астрахань.

Сослуживцы говорят о нём как об оперативном работнике от Бога, умелом руководителе и организаторе контрразведывательной деятельности, сильном аналитике. Обстановку в регионе он знал, как свои пять пальцев, и прогнозировал негативное развитие событий чуть ли не за год до их начала. Контрразведчики утверждают: если бы полученная информация была реализована вовремя, сумгаитских погромов можно было избежать. И когда ситуация всё же вышла из-под контроля, подчиненные Угрюмова не опустили руки, а продолжали работать и вместе с другими остававшимися в городе военными многое сделали для того, чтобы обезопасить представителей власти, спасти мирных граждан, армян и русских, семьи военных от расправы над ними.
По словам капитана 1 ранга: "Когда грянул армяно-азербайджанский конфликт, для всех это было непривычно, растеряться можно! И чётких инструкций – ты должен сделать то, а ты поступить вот так, а ты сказать следующее, а ты побежать туда-то и позвонить тому-то – их не существует. То, что в нужное время в нужном месте оказался именно Угрюмов со своей командой – это Господний промысел. Я неспроста упомянул о команде: Угрюмов умел строить взаимоотношения внутри команды, с руководителями военными, гражданскими, партийными – любого уровня. И потому имел громадный авторитет".

С 1993 года капитан 1-го ранга Угрюмов работал начальником вновь созданного Особого отдела Новороссийской военно-морской базы Черноморского флота. В 1994 году был переведён Дальний Восток начальником управления ФСК России по Тихоокеанскому флоту.

В 1998 году контр-адмирал Угрюмов переводится в Москву на должность 1-го заместителя начальника Управления военной контрразведки ФСБ РФ, курировал органы контрразведки всего Военно-Морского флота России. В 1999 году занял должность 1-го заместителя руководителя 2-го Департамента ФСБ (защита конституционного строя и борьба с терроризмом), в ноябре того же года стал руководителем Департамента - заместителем директора ФСБ. В его подчинении состоял Центр специального назначения ФСБ, в который входили группы "Альфа" и "Вымпел".

При непосредственном участии Угрюмова были разработаны и проведены специальные мероприятия в рамках контртеррористической операции в Северо-Кавказском регионе, в результате которых были обезврежены многие руководители и активные члены бандформирований. Это и бескровное взятие Гудермеса в декабре 1999 года, и арест Салмана Радуева в марте 2000 года, и освобождение заложников в поселке Лазоревское в ноябре того же года.

22 января 2001 года, после того как Путин возложил на Патрушева руководство контртеррористической операцией в Чечне, Угрюмов был назначен руководителем регионального оперативного штаба контртеррористической операции в Ханкале. Спустя месяц в московских СМИ стали появляться сообщения о том, что Угрюмов может быть назначен директором ФСБ. Тогда же стало известно, что за руководство рядом спецопераций во время боевых действий на территории Чечни он был удостоен звания Героя России.

Согласно ряду публикаций в средствах массовой информации 30 мая 2001 года ему было присвоено воинское звание адмирал. На следующий день 31 мая, адмирал Угрюмов скончался от сердечного приступа в своем рабочем кабинете на территории штаба российской военной группировки в поселка Ханкала Чеченской республики. По сообщениям СМИ, при вскрытии были обнаружены следы 7 микроинфарктов. Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.

Герой Российской Федерации (звание присвоено Указом Президента Российской Федерации от 20 декабря 2000 года за мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга)
Орден «Знак Почёта»
Орден «За военные заслуги»,
Медали, в том числе «За отвагу на пожаре»,
Нагрудный знак «Почётный сотрудник контрразведки» (1997 г.),
Нагрудный знак «За службу в контрразведке» III и II степени.

Приказом главнокомандующего ВМФ базовый тральщик Каспийской флотилии БТ-244 будет именоваться "Герман Угрюмов". Как сообщили в ФСБ России, такое решение принято в знак увековечения памяти скончавшегося в Чечне 31 мая заместителя директора ФСБ, героя России Германа Угрюмова.

На родине адмирала, в городе Астрахани его имя носят улица и сквер, а 14 сентября 2006 года открыт памятник. Так же имя Героя носят улицы в городах Владивосток, Новороссийск, здесь же установлен памятник-барельеф.

ГОРНЫЙ АДМИРАЛ ФСБ

Фото: Памятник адмиралу Герману Угрюмову в Новороссийске. Установлен в 2002 году в районе 5-й бригады

У ОТЦА БЫЛА ЛЮБИМАЯ МАЙКА С НАДПИСЬЮ «БРОШУ ВСЁ, УЕДУ В УРЮПИНСК!»

Так сложилось, что в «новой» России выходцы из КГБ оказались единственной силой, которая, войдя во власть, стала реально укреплять государство. Конечно, не от хорошей жизни.
Все остальные — и политики, и «крепкие хозяйственники», и экономисты разных школ, — все они продемонстрировали неспособность отстаивать национальные интересы страны. Отстаивать — с учетом реалий проигранной идеологической войны.

Одним из людей «путинского призыва» был адмирал ФСБ Герман Угрюмов: не «квасной», а настоящий патриот России, отдавший свою жизнь в борьбе с терроризмом. В Чечне его называли «Черным», «Горным» адмиралом.

Имя этого человека стало особенно часто упоминаться «в верхах», когда в ноябре 1999 года он возглавил профильную структуру ФСБ — Департамент по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом. Это был заместитель директора Герман Угрюмов. В его подчинении состоял Центр специального назначения ФСБ, в который входили группы «Альфа» и «Вымпел». Он же в январе 2001 года был назначен руководителем Регионального оперативного штаба на Северном Кавказе.Везде, куда его направляла судьба, Герман Алексеевич находился на переднем крае борьбы

Везде, куда его направляла судьба, Герман Алексеевич находился на переднем крае борьбы

С его именем связана зачистка «полевых» командиров, налаживание агентурной работы и проведение «точечных» специальных операций на Северном Кавказе. Да, таких людей в масштабе России — горстка. Но пока они в строю, у России есть реальный шанс совершить прорыв в новое качество Русской цивилизации.

В 1984 году Герман Алексеевич возглавил особый отдел КГБ Каспийской флотилии. Именно там он, можно сказать, сформировался как профессионал. На флотилию пришел в 1972 году еще лейтенантом после окончания Каспийского высшего военно-морского училища в Баку. Командование и представители военной контрразведки обратили внимание на добросовестного, дисциплинированного молодого офицера, который не по годам отличался аналитическим складом ума и широкой эрудицией…

Один из друзей Германа Алексеевича сказал, что масштаб его личности сопоставим с масштабом карты страны, в служении государственным интересам которой он видел свое предназначение. Каспийский регион, Закавказье и Северный Кавказ, Тихий океан, Баренцево море, Москва… Таковы лишь некоторые отметки на карте Отечества, где Угрюмову пришлось выполнять ответственные миссии. До сих пор не о всех из них можно рассказать…

…Недавно в московском Доме Кино состоялась премьера документального фильма, посвященного «горному адмиралу» ФСБ Г. А. Угрюмову. Режиссер — Сергей Ломакин. Его документальная картина «Преданный миротворец», рассказывающая о судьбе генерала Анатолия Романова, получила первую премию на X Международном кинофестивале «Победили вместе», который проходил с 10 по 14 мая в Севастополе.

На презентации в Доме Кино, собравшей полный зал, присутствовали те, кто хорошо знал Германа Алексеевича на разных этапах его жизни.

Среди почетных гостей — Герой Советского Союза Геннадий Зайцев, генерал-полковник Валентин Соболев, Герой России генерал-лейтенант Олег Дуканов, первый заместитель председателя Совета ветеранов ФСБ генерал-лейтенант Валентин Андреев (командир «Альфы» в 1999-2003 годах), вице-президент Международной Ассоциации «Альфа» Сергей Поляков и многие другие.

Фильм снят по заказу и при активном участии Благотворительного Фонда социальных инициатив «Народное единство», который возглавляет Александр Рапопорт.

ИЧКЕРИЙСКАЯ КАРТА

Уже через десять дней после появления «горного адмирала» на Северном Кавказе (так за глаза называли Угрюмова) бандиты поняли, что жить спокойно он не даст. «Этого надо замочить в первую очередь!» — неслось в эфире. Ничего удивительного в этом нет. Операции Герман Угрюмов вел не из теплого кабинета на Лубянке. В 2000 году, когда война была еще в разгаре и предгорья не были освобождены, «горный адмирал» во главе летучих отрядов избороздил всю Чечню вдоль и поперек

Базовый тральщик БТ-244 «Герман Угрюмов» в парадном строю по случаю празднования Дня ВМФ России. Астрахань

Когда бандиты захватили в Ингушетии трех сотрудников военной контрразведки, Герман Угрюмов проявил незаурядную изобретательность, чтобы выручить товарищей. Сам изъездил и исходил множество горных троп. А все потому, что никогда ничего не делал наполовину — делу своему отдавался до конца. Всю свою жизнь, всем своим поведением он будто говорил: делай, как я. Но жизнь распорядилась так, что отвечал он за Чечню по линии своего ведомства недолго. Однако и за этот относительно короткий срок «горный адмирал» успел столько, сколько иные генералы не успели за всю войну.

Это благодаря Угрюмову без боя был взят Гудермес, второй по величине город Чечни. Это под его началом сотрудники ФСБ провели блестящую операцию по захвату Салмана Радуева, главаря «Армии Джохара Дудаева». Захватили красиво: выманили в село и взяли «тепленьким», прямо в постели любовницы.

В разработке операции по захвату Арби Бараева, одного из наиболее жестоких ичкерийских полевых командиров, участвовало множество специалистов. В первую очередь, сотрудники Центра специального назначения ФСБ, в который «Альфа» входит структурно с октября 1998 года.

В той операции также принимали участие два отряда спецназа Внутренних войск: 8-й отряд «Русь» и 12-й отряд «Нижний Тагил». Огневое прикрытие осуществлял разведывательный батальон 42-й дивизии. Такие акции, как захват Бараева и уничтожение Абу-Умара, — итог огромного труда коллективов и специалистов разного профиля.

За эти и ряд других сложнейших операций Герману Алексеевичу Угрюмову было присвоено звание Героя России.

Генерал-лейтенант Александр Александрович Зданович:

— Даже по фотографиям видно, что он страдал избыточным весом: видимо, что-то было не в порядке с обменом веществ. Но была и старая болячка: еще во время его службы на Каспийской флотилии случилось так, что во время каких-то авральных работ ему хлестанул по ноге трос. После этого нога у него болела постоянно. Порой было видно, как тяжело ему забраться в вертолет, как трудно забросить на ступеньку больную ногу. Тем не менее, он настолько был мобилен — и это при его комплекции, при болях, которые он испытывал - большинство и не подозревали об этом. Находясь в Чечне, он постоянно летал и ездил в разные районы: вся Чечня, Дагестан, Ингушетия, Пятигорск, Москва. А мог бы и посидеть — и никто бы его за это не упрекнул.

Генерал-лейтенант Олег Михайлович Дуканов, Герой России:

— У Германа Алексеевича в период его нахождения в Чечне сильно болели ноги, но он был вынужден и считал своим прямым долгом находиться на Северном Кавказе. Даже если его помещали здесь, в Москве, в госпиталь, чтобы провести профилактику, хотя бы облегчающую страдания, он оттуда убегал и улетал на Кавказ. Директор ФСБ, Николай Платонович Патрушев, чтобы заставить его проходить процедуры, вынужден был прилететь на Кавказ, забрал его в санаторий «Дагестан» и заставил проходить процедуры в санатории. Одновременно работали

Открытие памятника адмиралу Угрюмову в городе Михайловске Ставропольского края 14 октября 2013 года

«Насильственные» процедуры должны были продлиться десять дней. Однако сам Патрушев пробыл там неделю — и как только он улетел в Москву, в тот же вечер в Ханкалу вернулся и Герман Алексеевич. Сбежал на работу. Я потом встречался с начальником санатория Натальей Николаевной — она очень переживала и жаловалась, что пациент такой недисциплинированный. Это было в феврале-марте 2001 года.

Владимир Иванович Петрищев:

— Ко второй чеченской кампании мы все готовились весьма основательно, ибо прекрасно понимали, что второй войны не избежать. Как готовились? И планы разрабатывали, и базу создавали, и людей готовили. С точки зрения исполнительной, изначально там, на месте, этим занимался Герман Алексеевич. Потому-то его позже и назначили заместителем директора ФСБ и «бросили» на Чечню, где он находился почти безвылазно. Вряд ли кто владел ситуацией основательнее, чем он. В Чечне Угрюмов стал фигурой заметной, узнаваемой, влиятельной: мог организовать дело и его решить.

В Чечне у нас много отделов Управления военной контрразведки, их работу требовалось скоординировать: встречаться на местах, осуществлять конкретные планы, организовывать на месте взаимодействие — это он все знал и умел сделать на высоком уровне. Встречался с местными властями, прокуратурой, милицией, с органами иного подчинения, с нашими территориальными органами. Очень предметно мы работали по работорговцам, и Герман Алексеевич этим вопросом занимался.

Если говорить с общей точки зрения, мы старались создать систему оперативных мер. Беда-то в чем была — слабость оперативных позиций по бандформированиям. Мы постарались эту систему укрепить и привести ее к единому знаменателю, чтобы она действовала по единому плану, под единым руководством. А когда «броуновское» движение превратится в целенаправленное, тогда и будут результаты.

Чечню Угрюмову доверили еще и потому, что его агентура там осталась еще со времен его службы на Каспийской флотилии. Может, и немного, но осталась. И потом — знание людей кавказского региона, сопредельных территорий и, главное, умение его работать в экстремальной обстановке, принимать быстрые и эффективные решения и реализовывать их.

Александр Владиславович Жардецкий:

— Когда шла подготовка ко второй чеченской кампании, тут и встал вопрос: а где информация? Понадобился Аслан Масхадов, люди из его окружения — где искать? Без агентуры не ответишь на многие вопросы. Вспомнили про Германа Алексеевича, про его знание Востока, умение работать с населением, про его агентуру. Перевели его в Москву и «поставили» на Чечню. Ошибки не было в выборе кандидатуры, поскольку при нем дело сразу пошло. С его приходом начался отстрел одного, второго, третьего полевых командиров, были восстановлены агентурные связи (сомневаюсь, что их на то время осталось много), налажены новые.

Аркадий Аркадьевич Дранец:

— Почему ему доверяли «источники»? На одного человека всю работу с агентурой замкнуть невозможно, а у него была хорошая команда. Особенность его стиля работы еще в том, что он любое сообщение реализовывал до конца — и «источник» видел результат, и понимал, что здесь есть и его заслуга, что он не напрасно рисковал, поставляя нам информацию. «Источники» ведь бывают разных «весовых категорий» — от таких, которые могут предупредить: в наше село вошла банда численностью столько-то человек, полевой командир такой-то, вооружены так-то — до агентов «глубокого залегания», внедренных в окружение самой верхушки инсургентов.

В Астрахани имя адмирала Угрюмова носит улица и сквер, а 14 сентября 2006 года был открыт памятник

В первую чеченскую войну у нас было очень много помощников среди чеченцев. Дудаевский грабеж тогда уже всем стоял поперек горла, интеллигентным, образованным людям — в особенности, поэтому с нами шли на контакт… пока не начались со стороны федеральных войск неоправданные движения. До этого многие мирные жители ожидали, что придут русские и освободят их от дудаевской «независимости».

Хотя, если сравнивать первую и вторую чеченские военные кампании, то в первую приобрести источник информации среди чеченцев было гораздо труднее.

Виктор Алексеевич Смирнов:

— Знание национальных особенностей горских народов и личные качества, о которых уже говорили, позволили ему резко выделиться среди других контрразведчиков в чеченской кампании. Кому-то, может быть, мои слова покажутся странными, но я свидетельствую: он любил чеченский народ. Там, где он бывал в Чечне (а он проехал ее вдоль и поперек!), он знал всех поименно, с кем ему доводилось встречаться. И чеченцы знали его и относились исключительно по-хорошему. Герман Алексеевич тяжело переживал трагедию чеченцев, что лидеры их позволили втянуть народ в кровавые события, и делал для них максимально возможное и полезное.

У простых людей он пользовался любовью и авторитетом, у других он проходил в списках как «враг чеченского народа № 1». Но это был их враг, а не чеченского народа.

Людей своих в Чечне очень берег. Прежде, чем послать на операцию, просчитывал все, что можно просчитать. Думаю, это нервное напряжение в тот период сильно подорвало его здоровье: он был человеком неравнодушным, с «голым», обнаженным сердцем. К себе же относился беспощадно. Времени суток для него не существовало — работал на износ.

Олег Михайлович Дуканов:

— Руководя Региональным оперативным штабом контртеррористических операций, начиная с января 2001 года, а до этого будучи организатором этой работы, он, как заместитель директора ФСБ, я полагаю, сделал довольно много. И получилось это еще и потому, что он хорошо знал Чечню, имел много личных друзей среди чеченцев, он с большим уважением и любовью относился к этой республике, к ее народу.

Герман Алексеевич очень четко оценивал и расстановку сил, которая имела место на тот период. Поэтому нашим войскам удавалось на том или ином направлении без потерь и без сопротивления со стороны боевиков или населения завоевывать территории, занимать населенные пункты. Взятый без боя Гудермес — это, я вам скажу, частность, не самое крупное завоевание, а просто один из эпизодов, который, может быть, наиболее показателен в плане того, как могут работать сотрудники спецслужб. Предварительная работа с авторитетными людьми, которые затем позволяли войскам войти без сопротивления в населенный пункт, проводилась как раз под руководством Германа Алексеевича.

Сначала мы вели переговоры и готовили население, а потом уже входили войска. Замысел этот принадлежал Герману Алексеевичу, эта задача для него была основной: сохранить мирных жителей, сохранить населенные пункты и сохранить жизнь военнослужащих федеральных войск.

— Уже после смерти Германа Алексеевича, заместитель полпреда президента России в Южном округе Николай Бритвин совершенно правильно сказал, что «главное, что за полгода в республике успел сделать Герман Угрюмов, — это сорвать амбициозные планы террористов по захвату городов, проведению контрнаступлений и широкомасштабных диверсий. Это ведь при нем были здорово почищены полевые командиры среднего звена».

Верно, так и было. И здесь надо говорить о комплексном подходе к решению задачи — чему всегда был сторонником Герман Алексеевич. Да, нам безусловно важно обезглавить верхушку. Всем ясно, что сразу это не получится: на той стороне с нами воюют профессионалы, которые заканчивали те же военные вузы, что и наши офицеры. Было и такое, когда случай свел двух бывших однокурсников по Высшей школе КГБ… Так что прав француз Жан Ростан, сказавший, что «среди ненавистных качеств врага не последнее место занимают его достоинства».

Есть второй путь — параллельный: выщёлкивание тех, кто представляет связующее звено между верхушкой и рядовыми членами бандгрупп. Покуда верхушка не спилена — давайте обрубим сучья. И дерево начнет сохнуть. Это обычная тактика войны. В этом и есть задача вооруженной борьбы. ФСБ решает ее своими специфическими силами и методами, армия — своими.

Владимир Мирсаитович Гайнутдинов:

— Во сколько была оценена жизнь Германа Алексеевича чеченскими экстремистами — не в этом суть. Менталитет Востока таков, что называть маленькие суммы за жизнь большого человека — это как бы не совсем прилично. Это у них в крови, и это они за собой знают.

Иногда мы считаем, что когда восточный человек врет, то он говорит неправду, а по его разумению — он говорит вежливо и цветисто. Поэтому не стоит недоумевать и принимать за грубую лесть, допустим, когда он прапорщика назовет генерал-лейтенантом: он хочет сделать человеку приятное.

А охота за Германом Алексеевичем шла постоянная. Он в этих ситуациях использовал главный фактор — неожиданность. Всегда можно нанести упреждающий удар, если владеешь информацией. И здесь важно не повторяться. И он появлялся там, где ему было нужно и где его совершенно не ждали

Однажды он привел в состояние шока одного полевого командира своим появлением. Тот настолько был обескуражен, что не мог сдержать своего изумления, о чем и сообщил Герману Алексеевичу. Случилось это на территории, плотно занятой боевиками. Он прилетел туда с минимальным количеством людей. Чечен закрутил головой:

— Ну, вы неожиданный человек!.. У вас горстка людей, территория вами не контролируется…

На что Герман Алексеевич спокойно ему ответил:

Пока не имею права сказать о задаче, с которой он туда явился, но поверьте на слово: его дерзкое появление в том селении, занятом боевиками, спасло сотни солдатских жизней.

Не раз было сказано, что у Германа Алексеевича было поразительное оперативное чутье. Но оно всегда основано на опыте, потому что самого по себе чутья в природе не существует, это продолжение опыта, то самое «шестое чувство». Я присутствовал много раз, когда Угрюмов принимал решения о про-ведении операций. Иногда он загорался, давал команду, потом жестом останавливал, задумывался и вдруг говорил: «Стоп! Это подождет». Почему? Объяснения нету. Почему — знал только он.

Он говорил, что каждая операция должна быть с изюминкой. Присмотритесь к каждой разработке: что есть там нового — такого, чего никогда еще не было. Бесцельно, наугад гонять людей, подвергая их риску, — такого он не допускал.

Александр Угрюмов, сын:

— В последний год, когда он на короткое время прилетал из Чечни домой, было заметно, как он устал. В доме все стулья скрипели, потому что любимая его поза была — сидеть, развалившись, как в кресле. Сядет и дремлет. Но при этом что любопытно! Например, у нас дома встреча какая-нибудь (а он вечеринку всегда умел совместить с решением рабочих вопросов), уже конец застолья, все разговаривают, он же сидит, носом клюет — вроде отключился. И вдруг среди разговора вставит

— Олег, ты не прав, не так было. Ты не взял во внимание одну тонкость, а она очень существенна…

— Герман Алексеевич, да вы как будто спали! Может быть, я учел эту тонкость!..

Он тут же передавал суть спора, словно сам в нем участвовал. А может, и вправду не спал, а отдыхал таким образом. В последнее время любил дремать в машине. За время кочевой жизни у него и поза сна выработалась — сидя.

МЁРТВЫЕ СРАМУ НЕ ИМУТ

Скоропостижная смерть Германа Алексеевича породила не просто нелепые домыслы, а обнаружила вполне целенаправленную дезинформацию. Война! Горячая или информационная, не суть…

«Летальный исход. 31 мая 2001 года руководитель контртеррористической операции в Чечне, замдиректора ФСБ России, вице-адмирал Герман Угрюмов рано утром вошел в свой кабинет на военной базе в Ханкале.

До часу дня Герман Алексеевич отвечал на телефонные звонки. Поговорил с председателем правительства Чечни Станиславом Ильясовым и заместителем полпреда президента России в Южном округе Николаем Бритвиным.

В 13.00 в кабинет вице-адмирала вошел человек в штатском. Герман Алексеевич попросил ни с кем его не соединять. Примерно через полчаса человек покинул кабинет Угрюмова, а спустя 15-20 минут за дверью прогремел выстрел.

Военные врачи, дежурившие у кабинета, буквально сразу же вошли к Угрюмову и констатировали смерть адмирала от… инсульта. Тело в тот же день отправили в военный госпиталь Моздока, а оттуда на самолете в Москву (…)

К январю 2001 года Угрюмов, видимо, поставленную перед ним задачу решил. С момента, когда он возглавил Северокавказский антитеррористический штаб, ни одна копейка мимо Угрюмова не проходила. За ним было последнее слово в финансовых, хозяйственных и политических вопросах. Вся агентурная работа в Чечне замыкалась на Угрюмова. У него в руках были прямые неофициальные контакты с Басаевым, Хаттабом и Масхадовым.

Чтобы такой человек застрелился, в Чечне должно было произойти нечто экстраординарное».

Остальная часть очерка некоего Сергея С. посвящена «провальной» политике президента Путина на Северном Кавказе. Собственно, и весь очерк написан на заданную тему.

Александр Угрюмов, сын:

— Позже мне рассказали о визите к нему некоего загадочного «человека в штатском» незадолго до его смерти, назвали фамилию. Он пришел с укоризной: мол, что ж ты, Герман Алексеевич, нефтяные скважины приказываешь взрывать и «самогонные» нефтеперерабатывающие заводы. Давай, мы тебе отстегнем Н-ную сумму, а ты приказ свой отмени: горючка-то людям все равно требуется… Батя вскипел и выкинул его из кунга. Этот нервный стресс, наверное, и стал роковым.

А последний день его был таким. С утра, как обычно, доклад. На завтрак он выпил чашечку кофе и съел сырок «Виола». В Чечне они продукты не покупали, привозил свой человек из Махачкалы. Кофе заваривал и наливал Андрей О-ко. Потом до обеденного времени — обычная работа. Андрей доложил, что обед готов. Отец сказал: «Давайте с обедом чуточку подождем. Посидеть хочу на воздухе». Поставили стул на крылечке, он посидел какое-то время, встал, повернулся лицом к входу в вагончик — и вдруг, негромко сказав «Ой!», начал заваливаться на спину. Рядом стоял капитан 1-го ранга Гайнутдинов, он и не дал ему упасть, подхватил.

Вот такой был «предупредительный выстрел», который, якобы, прозвучал в вагончике без присутствия свидетелей…

ВЛАДИМИР МИРСАИТОВИЧ ГАЙНУТДИНОВ:

— В четверг, 31 мая, напряженной работы не было, грело солнышко, день ласковый. Операций не планировалось, период небольшого затишья, никаких острых чрезвычайных событий в тот день не произошло. Перед обедом ему потребовался какой-то документ для доклада директору ФСБ и правительству о чем-то, что имеет отношение к экономике Чечни. Пока я бегал и разыскивал документ, он сидел на скамеечке рядом со своим вагончиком. Подошел и шифровальщик, Саша Кириченко — мичман с Северного флота, принес очередную порцию документов. Я отдал Герману Алексеевичу требуемый документ, наклонился расписаться в журнале шифровальщика — и в ту же секунду заметил, как Герман Алексеевич валится на меня.Президент Благотворительного Фонда «Народное единство» Александр Рапопорт на презентации в Доме Кино

Президент Благотворительного Фонда «Народное единство» Александр Рапопорт на презентации в Доме Кино

Из его вагончика выскочили два референта — Артур Б-н и Андрей О-ко. Мы, как сумели, расстегнули ворот, перенесли его на траву, кто-то притащил матрац… Мелкие детали я могу не помнить — не до того было. Я мог и заорать. И наверняка что-то орал, поскольку Артур с Андреем появились практически моментально. Я бегом рванул к штабу, начальник штаба Владимир Фёдорович Кондратенко мигом вызвал врачей из центра спецназначения. Дима Зверев, прекрасный врач, уже через минуту был рядом, прибежала реанимационная бригада. Они какое-то время пытались оживить его, делали все возможное, но врачи не боги.

Александр Угрюмов, сын:

— Парни положили отца на траву. Стали делать искусственное дыхание, запускать сердце. Прибежал врач «Альфы» — майор под два метра ростом, сделал прямой укол адреналина в сердце. Приехала неотложка. Через какое-то время сердце «завелось», но ненадолго. Врач констатировал смерть. Докторов заставили работать еще. В общей сложности они пытались оживить отца больше полутора часов, потом врач-майор встал, поднял вверх руку и сказал: «Все. Извините, ребята, медицина уже не поможет».

У отца была любимая майка с надписью «Брошу все, уеду в Урюпинск!» Сейчас она хранится в Чеченском Управлении ФСБ.

У него была мечта: построить свой дом. Среди его рабочих бумаг я обнаружил план, чертежи — фактически проект. Подсчитан расход материалов, составлена смета. Когда мы заговаривали о даче, он говорил: «Если удастся построить дачу, то никаких огурцов-помидоров там не будет! Только цветы. Посреди двора — беседка для чаепития, а вокруг целое поле ромашек. Представляете, как красиво?»

Александр Угрюмов вспоминает последнюю отцовскую «побывку» дома. Как-то Герман Алексеевич усадил домашних за стол и рассказал о чеченской девочке-сироте, которая, чтобы хоть как-то заработать на пропитание, чистила солдатам обувь в Ханкале. Рассказал, что, улетая в Москву, велел за нею присматривать, кормить.

«Рассказывает, а сам выжидательно так посматривает то на маму, то на меня, — вспоминает Александр. — Но долго посматривать ему не пришлось — мама отреагировала почти сразу:

— Хорошо, Герман, вези девочку. Я тебя понимаю.И у отца в глазах встали слезы».

…Жизнь каждого — бесценна и неповторима, и Герман Угрюмов, лично руководивший многими операциями, а в некоторых и участвовавший, очень тяжело переживал гибель товарищей и подчиненных. Они действительно были для него в первую очередь боевые товарищи и только потом подчиненные. Вот почему, когда по инициативе Героя Советского Союза Геннадия Зайцева на Николо-Архангельском кладбище летом 2000 года открывался памятник-часовня погибшим сотрудникам спецназа, адмирал Угрюмов возглавил эту церемонию. Теперь уже на этом месте Мемориал . ■

Герой России Герман Угрюмов ушёл из жизни на боевом посту в Ханкале в 2001 г. Он был единственным адмиралом в высших эшелонах госбезопасности. За великодушие Герман Алексеевич получил...

Герой России Герман Угрюмов ушёл из жизни на боевом посту в Ханкале в 2001 г. Он был единственным адмиралом в высших эшелонах госбезопасности.

За великодушие Герман Алексеевич получил прозвище «Океан».

«Океан» чуть было не лишился семьи, когда началась резня в Азербайджане. В Сумгаите, печально прославившемуся во всем мире, стояла такая резня, что Чингисхан обзавидовался бы. А потом по всей республике висели плакаты: «Русские, не уезжайте! Нам нужны рабы и проститутки!».

Добравшимся до аэропорта не удалось улететь – грузились цветы в ящиках для центральных городов России. Торговля цветами не отменялась. Она стоила дороже человеческой жизни. «Океан» — Герман Угрюмов – спас многие семьи, эвакуировав их на воинских самолетах и по морю.

Мучительные размышления о том, что он слал доклады в центр о националистических настроениях в Азербайджане. Работают разведчики Ирана и Турции на раскачивание ситуации. Москва оптимистично ответила, что в республике хорошие партийные кадры – смогут сами разобраться.

Встречи с криминалом

Он продолжал служить по приморским городам России. Был Новороссийск, потом Владивосток. Здесь ему пришлось повстречаться с криминальными авторитетами. Частые нападения на офицеров с целью завладения оружием заставили внимательно подумать о возможных вариантах.

«Океан» встретился с криминальными вожаками. О чем шла речь, неизвестно, но нападения прекратились. Зная характер Угрюмова, это могло быть прямым разговором о полном уничтожении криминальных авторитетов. Он быстро разобрался в иерархии бандитской власти Владивостока.

Атаки на офицеров прекратились, а оружие возвратили. У него был хороший дар убеждения, но Угрюмов не просил, а приказывал бандитам. Он был мужчиной до мозга костей. Увидел, как вымогатель сбросил зелень старушки на землю, требуя у нее оплатить услуги «охраны», он вынудил бандита поднять ящик.

И сказал ему, что будет приходить с вопросами к бабушке – не обидел ли ее кто-то? Серьезные встречи в те годы — часть его работы. Он уходил на них с гранатой. Пистолет не брал. «Океан» был готов ко всему. Охрану тоже оставлял дома. В первый раз гранату он взял с собой на встречу с боевиками в Баку.

После службы во Владивостоке его переводят в центральный аппарат ФСБ. Но тут ваххабиты вторглись в пределы Дагестана. Начался сложный период в жизни «Океана». Теперь он руководитель «Альфы» и «Вымпела».

Идет тщательная разработка операций. Они успешно заканчиваются ликвидацией знаковых полевых командиров. Салман Радуев попал в плен живым. «Океан» сам доставлял его в Москву. За голову адмирала бандиты предлагали 16 000 000 $. В эфире боевики возмущались, что он опять ушел от них, взорвать никак не удается, хотя уже все было готовым.

Угрюмов обладал по истине профессиональной интуицией. Мог неожиданно изменить маршрут движения своей машины. Потом мог устроить проверку по намеченному маршруту – почти всегда там находили фугас или растяжку. Провожал на все операции «Альфу» и «Вымпел» лично, осеняя их крестом. Мерил шагами вагончик-кабинет, пока группа не вернется с задания.

«Океану» плохо

Говорят, он был разведчиком, поцелованным в макушку Богом. Безнадежная ситуация с его помощью решалась совершенно непредсказуемым образом, но с удивительным результатом победы. «Кто борется - может проиграть, кто не борется - уже проиграл», - говорил «Океан».

Адмирал редко бывал в московском кабинете. Его место в войсках. Служившие с ним рядом офицеры, рассказывают об уникальном случае на Северном флоте. Матрос расстрелял ребят и заперся в отсеке, угрожая взорвать атомную подлодку.

Ничего не помогало. Мать матроса, доставленная на подлодку, не смогла убедить его сдаться. План действий Угрюмова не рассекречивают и сегодня, но матрос уничтожен в герметичном торпедном отсеке. «Океан» не любил смерть. Предпочитал договориться.

Жизнь гражданского населения ставил превыше всего. Ведь они не виноваты, что «верхи» не смогли договориться, а военные специально учились, чтобы защищать людей. Гудермес он взял без боя, договорившись со старейшинами.

Ахмат Кадыров перешел на сторону федеральных войск после встречи с «Океаном». Хорошо отличая народ от бандитов, решился удочерить

маленькую девочку-сироту, чеченку, оставшуюся без родителей. Но не успел, а семье не удалось отыскать девочку после войны.

И вдруг по всем средствам связи прошло сообщение – «Океану» плохо»! Герой России – Герман Угрюмов — ушел в своем рабочем вагончике, а рядом стояли солдаты и офицеры, беспомощные в своем горе. Врач «Альфы» сорок минут пытался, но не смог запустить сердце солдата-адмирала.

Было бы неправильно не вспомнить то, как Путин попал в президенты, и как для этого организовал взрывы домов в Москве, и как попался на организации взрыва в Рязани.

Отдадим должное – главным специалистом, расследовавшим это дело, является Юрий Фельштинский, историк, нанятый Березовским и, как мне что-то подсказывает, агент и британских, и американских спецслужб. Его книги «ФСБ взрывает Россию» и «Корпорация: Россия и КГБ во времена президента Путина» являются, по сути, первоисточником для всех аналогичных исследований. По идее он до сих пор как бы расследует это дело, у него, соответственно, есть блог в ЖЖ. И недавно читатель прислал мне ссылку на свежую дискуссию .

Что мне показалось интересным.

На Фельштинского выходит, казалось бы, очень важный свидетель – женщина 49 лет, правда, занимавшая в принципе очень скромное место в жизни - переводчика и учительницы французского языка детей олигархов. Но сошлись несколько обстоятельств – эта женщина лично знала непосредственных исполнителей терактов в Москве и неудавшегося теракта в Рязани, опознала их по фотороботу, запомнила, что они сразу после теракта очень разбогатели, кроме этого, кое-что узнала и по своей работе у олигархов. Тайно собирала сведения, а в 2009 году начала выкладывать их в Интернете. Без заметного эффекта! Никто не бросается на эту сенсацию. Потом заболела раком, выехала в Израиль, там лечится и, отчаявшись, начинает настойчиво предлагать эти сведения Фельштинскому, для которого, казалось бы, они были очень ценной информацией о взрывах Путиным домов в Москве. К примеру.

«И таки да, с Гольдфарбом (человеком Березовского – Ю.М.) сильно озадачивает именно discrepancies (разница) между активно декларируемым им самим рвением в расследовании терактов 1999 года и продемонстрированным им лично, конкретно в переписке со мной, выраженным нежеланием связывать рязанский эпизод 22.09.1999 со взрывами в Москве 9 и 13 сентября. А связь «Рязань-Москва 1999 года» самая что ни на есть семейная - на фотороботе террористов, сделанном в ночь с 22 на 23 сентября 1999 года - дама, похожая на Марию Строганову-Матвееву, а на фотороботе террориста, взорвавшего дома в Москве - человек, который очень похож на знакомого мне лично ее мужа Володю, а следователь ФСБ Трепашкин и его коллеги опознали на том же фотороботе Владимира Романовича, сотрудника ФСБ. Проживает в Италии в собственном палаццо, предположительно Монтеспертоли, Тоскана. Пошлите туда частных детективов или Интерпол, предъявите миру живого Владимира Романовича, якобы погибшего на Кипре в 2000 году (а «НГ» писала, что он погиб аж в 1998, чтобы отмазать его от 1999). И ДЕЛО О ВЗРЫВАХ ДОМОВ 1999 ГОДА БУДЕТ РАСКРЫТО.

…Террористы на 09.1999 не состояли в штате ФСБ. Романович был в резерве, жена его - журналистка и редактор на Рен-ТВ (была в 2008, не думаю, что что-то изменилось). Семенюк и Мамедалиев, возможно, действительно «числятся на негласном штате». … Владимир Романович якобы погиб на Кипре в 2000. Но я лично с ним общалась несколько раз - в 2002, в 2005 и позднее. …А мне лично известно, что после тех терактов все известные мне их исполнители получили миллионные гонорары - не по одному миллиону, судя по приобретаемой ими недвижимости и образу жизни, который они ведут за рубежом.

…Ну, где Ротшильды (Оливер Ротшильд в одной структуре с Загайновым, ФСО-шником и бодигардом Путина в прошлом, Джейкоб (Яков) Ротшильд все 1990-е имел плотные контакты и дела с БАБом, Ходором, Гусинским. Натаниэль Ротшильд подал на Дейли Мейл в суд за то, что написали про его связи с Дерипаской. …Владимир Николаевич Загайнов, 1965, бывший ФСО-шник, до сих пор связан с Путиным. Сейчас резидент Исси-сюр-Сен, занимается финансовыми оффшорными операциями. …Генерал ФСБ Угрюмов, умерший в 2000 говорил: «Нам пришлось взорвать дома, чтобы посадить его в Кремль, сколько же потребуется крови, чтобы его оттуда убрать?»

… Тут со мной общается месье Шоефф, из Шаевичей, родственник сбежавшего сюда из Франции мафиозо Шмуэля Флатто-Шарона. Месье Шоефф, Лионель-Виктор, он же Арье-Егуда, говорит, что знаком с Путиным, и что он просто чудный малый и умница. А еще он сказал, что Путин в Кремле, война в Чечне, взрывы домов в 1999 были нужны для «мирового равновесия», и что лучше иногда пожертвовать сотнями жизней, чтобы спасти миллионы. Ротшильды, кажется, ох…ели и возомнили себя богами».

Вот, примерно, в каких фактах пыталась эта Вероника заинтересовать мощного исследователя Фельштинского. И что – он набросился на эти факты и немедленно связался с ней, чтобы дополнить свои исследования столь феноменальными фактами? Отнюдь! Он, буквально, отбивался в своем ЖЖ от свидетеля: «Я всего лишь историк, пишущий книги. Я был бы очень Вам признателен, если бы мы на этом закрыли столь внезапно начатую дискуссию». Почему? А Фельштинский и не скрывает – все участники этого преступления - практически все до одного - евреи, да еще и какие! И Фельштинский нагло обвиняет еврейку в антисемитизме! На что, разумеется, та ответила возмущением: «Где Вы видите у меня «антисемитизм» да еще «бытовой»? Я, конечно, не прошла школу американской «политкорректнутости», но что это - уже нельзя даже упоминать, что Ротшильды и Березовский - евреи? Или что террористы, выполнявшие заказ Путина ли, Березовского ли, Ротшильда ли - тоже евреи? Не понимаю этой паранойи. И Вы, и я - вообще-то тоже евреи». Но Фельштинский-то понимает «эту паранойю», и разговор со свидетелем прекратил.

Так, что вряд ли мы у этого историка увидим продолжение истории о взрыве Путиным домов в Москве.